Кто такие русские в глазах русских писателей
До наших дней сохранился исторический анекдот XIX века. Неизвестно, насколько он близок к правде, но он помогает нам определить, что такое русская нация.
Звучит он так: однажды на придворном балу император Николай I спросил француза де Кюстина, гостившего в ту пору в России (и написавшего книгу о России):
– Маркиз, как вы думаете, много ли русских в этом зале?
– Все, кроме меня и иностранных послов, ваше величество!
– Вы ошибаетесь. Вот этот мой приближенный – поляк, вот немец. Вон стоят два генерала – они грузины. Этот придворный – татарин, вот финн, а там крещеный еврей.
– Тогда где же русские? – спросил Кюстин.
– А вот все вместе они и есть русские, – ответил Николай I.
Николай Гоголь: о летящей русской душе
Своему роману «Мертвые души» Гоголь дает жанровую характеристику «поэма». И мы видимо множество лирических отступлений и размышлений о природе русского человека и о судьбе самой России – породивших крылатые выражения, вроде «Русь, куда ж несешься ты?».
«И какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружиться, загуляться, сказать иногда: "черт побери все!" — его ли душе не любить ее? Ее ли не любить, когда в ней слышится что-то востороженно-чудное? Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и все летит», – говорит Гоголь о русской душе.
Федор Достоевкий: русские могут ужиться со всеми
«Русская нация — необыкновенное явление в истории всего человечества. Характер русского народа до того не похож на характеры всех современных европейских народов, что европейцы до сих пор не понимают его и понимают в нем всё обратно…» – рассуждал Федор Достоевский в одной из своих философских статей о русской литературе.
Достоевский говорит о русской «всепримиримости» и «всечеловечности». «В русском человеке нет европейской угловатости, непроницаемости, неподатливости. Он со всеми уживается и во всё вживается. Он сочувствует всему человеческому вне различия национальности, крови и почвы».
Иван Тургенев: сила русских в языке!
«Во дни сомнений, во дни тягостных раздумий о судьбах моей родины, — ты один мне поддержка и опора, о великий, могучий, правдивый и свободный русский язык!» – пишет Тургенев в своем стихотворении в прозе «Русский язык».
«Не будь тебя — как не впасть в отчаяние при виде всего, что совершается дома? Но нельзя верить, чтобы такой язык не был дан великому народу!»
Лев Толстой о глубинной вере народа
«В русском народе с самых древних времен, рядом с этой официальной, всегда жила другая, неофициальная, жизненная христианская вера, каким-то странным путем, через святые жизни старцев, через юродивых, странников, проникшая в народ, и в пословицах, в рассказах, легендах утвердившаяся в нем и руководящая им», – пишет Лев Толстой в книге «Не убий никого».
«Сущность этой веры в том, что человеку жить надо по-божьи, для души, что люди все братья, что то, что велико перед людьми, то мерзость перед богом, что спастись может человек не исполнением обрядов и молитвами, а только делами милосердия и любви. Вера эта всегда жила в народе и была его истинной верой, руководящей его жизнью рядом с той ложной церковной верой, которая внешним образом была привита ему».
Константин Аксаков: о свободе
«Русский народ не есть народ: это человечество. Народом является он от того, что обставлен народами с исключительно народным смыслом, и человечество является в нем поэтому народностью. Русский народ свободен, не имеет в себе государственного внешнего элемента, не имеет в себе ничего условного»” – отметил писатель-славянофил Константин Аксаков в заметках.
Алексей Толстой: о силе русского характера
Советский писатель Алексей Николаевич Толстой посвятил русскому характеру рассказ.
Признаваясь, что это слишком многозначительное понятие, он пытается описать его, и приводит пример – простого мужика, прошедшего войну. Сам он из села, наружностью и телосложением красивый как «бог войны», при этом с лучезарной улыбкой. Отец говорил ему «Сынок, многое увидишь на свете, и за границей побываешь, но русским званием — гордись...»
На войне герою сильно обожгло лицо и после нескольких операций он стал неузнаваемым. Родители и невеста не узнали его, и он постеснялся открыться им - выдал себя за другого. Но потом письмом признался, что это был он. Тогда невеста приехала к нему в часть и поклялась вечно любить его, даже такого.
«Да, вот они, русские характеры! Кажется, прост человек, а придет суровая беда, в большом или в малом, и поднимается в нем великая сила — человеческая красота», – подытоживает рассказчик.