Какие вина пили герои русской литературы

Шампанское

«Как мысли черные к тебе придут,

Откупори шампанского бутылку

Иль перечти "Женитьбу Фигаро"»

Такой совет Сальери давал Моцарту, но, кажется, и сам поэт был не прочь им воспользоваться. Во многих его произведениях герои пьют именно это радостное искристое вино. Например, главный герой «Евгения Онегина» едет в ресторан французской кухни на обед: 

«К Talon помчался: он уверен,

Что там уж ждет его Каверин.

Вошел: и пробка в потолок,

Вина кометы брызнул ток»

Речь снова о шампанском, причем особенном, 1811 года, когда в небе долгое время была видна так называемая Большая комета. Урожай винограда в тот год был настолько хорош, что виноделы сразу же решили, что дело именно в комете. Такого мнения придерживалась и Барба-Николь Клико-Понсарден, которая выпустила игристое с маркировкой «Вино из Бузи, 1811, год Кометы». Часть бутылок отправилась в Россию, поэтому есть вероятность, что Онегин распивал в ресторане именно это вино от вдовы Клико. 

В «Мертвых душах» Николая Гоголя один из героев вдохновенно врал о пирушках и винах, которые лились на них рекой. «Шампанское у нас было такое, – что пред ним губернаторское? просто квас. Вообрази, не клико, а какое-то клико матрадура; это значит двойное клико. … Веришь ли, что я один в продолжение обеда выпил семнадцать бутылок шампанского!» – делился он с собеседником.

Во время бала у Воланда в романе «Мастер и Маргарита» «шампанское вскипало пузырями в трех бассейнах, из которых был  первый  — прозрачно-фиолетовый, второй — рубиновый, третий — хрустальный. Возле них метались негры в алых повязках, серебряными  черпаками наполняя из бассейнов плоские чаши». Дамы «с криком ласточкой бросались в бассейн», пока Бегемот не превратил шампанское в коньяк. 

Цимлянское 

Пили игристое и в романе Пушкина «Дубровский», правда, не французское, а цимлянское, которое делали на берегах Дона из местных сортов винограда. «Исправник смиренно положил в карман свою бумагу и молча принялся за гуся с капустой. Между тем слуги успели уж несколько раз обойти гостей, наливая каждому его рюмку. Несколько бутылок горского и цымлянского громко были уже откупорены и приняты благосклонно под именем шампанского, лица начинали рдеть, разговоры становились звонче, несвязнее и веселее».

Цимлянское тоже было не дешевым вином, но все-таки значительно более доступным, чем французское шампанское. Его по особым случаям могли себе позволить и дворянские дома средней руки.. В стихотворении, посвященном Дону, Пушкин упоминал «сок кипучий, искрометный виноградников твоих». Пили это вино и в доме Лариных в «Евгении Онегине» – «между жарким и бланманже». 

Редкие вина и не только

Пил вино и прокуратор Иудеи Понтий Пилат – тридцатилетнее «Цекуба». Правда, когда Азаззелло приносит Мастеру и Маргарите подарок от Воланда – фалернское вино в заплесневелой бутылке, то сообщает, что Пилат пил именно такое. Фалернское было очень дорогим вином и очень крепким: считалось, что лозу для него людям подарил бог виноделия Бахус. Влюбленные разливают его по бокалам, не подозревая, что оно отравлено. 

В чеховской «Чайке» Аркадина зовет всех к столу: «Красное вино и пиво для Бориса Алексеевича ставьте сюда, на стол. Мы будем играть и пить». А в «Преступлении и наказании» Федора Достоевского один из героев заказывает выпивку трактирной певичке: «Катя выпила стакан разом, как пьют вино женщины, то есть не отрываясь, в двадцать глотков, взяла билетик, поцеловала у Свидригайлова руку, которую тот весьма серьезно допустил поцеловать, и вышла из комнаты, а за нею потащился и мальчишка с органом».

Десертные вина

В романе «Мертвые души» Николая Гоголя герои предпочитают вино послаще. К примеру, у помещика Ноздрева к столу подают портвейн и госотерн (десертное белое французское вино высшего сорта), а также некий коктейль из вин – «бургоньон и шампаньон вместе». Затем гостям выносят бутылку мадеры, которая «была нестерпимо крепка, ибо купцы, зная уже вкус обитателей того округа, заправляли ее нещадно ромом и крепкою водкою».

Вообще, мадеру герои русской литературы любили почти так же сильно, как и шампанское. Например, в романе Ильи Гончарова «Обломов» слуга жаловался на своего хозяина. Тот «один выпил полторы бутылки мадеры, два штофа квасу, да вон теперь и завалился».

Толстовские герои знали толк в винах – в «Войне и мире» сцены застолья изобилуют подробным описанием блюд и напитков, которые к ним подавали. Например, на званом обеде у Ростовых «...дворецкий в завернутой салфеткой бутылке таинственно высовывал из-за плеча соседа, приговаривая: или "дреймадера", или "венгерское" или "рейнвейн"».

В пьесе Антона Чехова «Свадьба» повар интересуется, как «подавать мороженое: с ромом, с мадерой или без никого?» А в ответ жених велит принести еще госотерна. Вина из сорта винограда москатель подавали на свадебном пиру в романе Алексея Толстого «Князь Серебряный». «Пока гости кушали, слуги разносили ковши и кубки с медами: вишневым, можжевеловым и черемховым. Другие подавали разные иностранные вина: романею, рейнское и мушкатель. Особые стольники ходили взад и вперед между рядами, чтобы смотреть и всказывать в столы».