Как СССР стал пуританской страной

В 20-х в СССР царствовала «свободная любовь» — запреты и ограничения дореволюционного времени ушли в прошлое. Вместе с социалистической, пришла сексуальная революция. Но никто из ее идеологов не догадывался, чем это обернется в 1930-х.

Государство «свободной любви»

Октябрьская революция привела не только к смене власти, но и к коренному перелому в культуре, в том числе в вопросе отношений полов. В царской России внебрачная связь, будь то отношения до свадьбы или адюльтер, считалась греховной и порицалась обществом, как и развод. При этом если для мужчин подобное поведение считалось хоть и не одобряемым, но вполне допустимым, то к женщине приклеивался ярлык «падшей», что навсегда исключало ее из приличного общества. Брак заключался в церкви, расторгнуть его было тяжело и всегда травматично для репутации.

С приходом к власти большевиков, многие моральные и юридические препятствия в отношениях полов дореволюционного времени исчезли. 

Из-за отмены религии брак утратил свою священную природу, стал исключительно гражданским и его стало можно легко заключать и расторгать бесконечное число раз. Да и связь без брака перестали считать предосудительной.

Большевики настаивали, что необходимо искоренить притеснение, неравенство и эксплуатацию не только в общественных, но и в любовных отношениях. Отношения полов должны строиться на взаимной любви и товарищеском чувстве: «Задача пролетарской идеологии не изгнать Эрос из социального общения, а лишь перевооружить его колчан на стрелы новой формации, воспитать чувство любви между полами в духе величайшей новой психической силы – товарищеской солидарности», – так писала об этом один из основных идеологов женского вопроса в СССР Александра Коллонтай. 

Александр Коллонтай, 1920.

Люди, опьяненные свободой, не стали вникать в сложные теоретические рассуждения и восприняли изменение морали как сексуальную революцию. Сами вожди партии часто были весьма не безупречны в этом отношении. Ленину некоторые историки приписывают роман с Инессой Арманд, коллегой Коллонтай по женскому вопросу. Последней приписывают множество любовников, как и другим партийным деятелям, например, Николаю Бухарину и Анатолию Луначарскому, которые позже сами будут ратовать за «борьбу с половой распущенностью». Знаменитости тех лет подхватывали тренд: поэтическая икона революции Владимир Маяковский жил с супругами Брик, Сергей Есенин был трижды женат – и это не говоря о связях вне брака. 

Владимир Маяковский с супругами Брик.

Об изменении нравов среди молодежи свидетельствует статистика: в 1922 среди студентов одного из московских вузов провели опрос, связанный с их сексуальными отношениями. Процент девушек, уже имевших сексуальный опыт к моменту проведения анкетирования вырос с 25,7% ( в 1914) до 53%. Для мужчин, правда,  разница была не столь разительна: показатель вырос с 67% (в 1914)  до 85,5%. 

Изменение курса

Далеко не все партийные лидеры поддерживали идеи свободной любви и новой семейной политики. Но даже те, в ком она поначалу не вызвала отторжения, довольно быстро разочаровались в ее прелестях. Поведение молодежи в 20-х только усугубило их негативное впечатление от разгула нравов. Революционерка Клара Цеткин в книге “Воспоминания о Ленине” приводит его мнение по данному вопросу: «Изменившееся отношение молодежи к вопросам половой жизни, конечно, "принципиально" и опирается будто бы на теорию. Многие называют свою позицию "революционной" и "коммунистической". […] Все это не имеет ничего общего со свободой любви, как мы, коммунисты, ее понимаем. Вы, конечно, знаете знаменитую теорию о том, что будто бы в коммунистическом обществе удовлетворить половые стремления и любовную потребность так же просто и незначительно, как выпить стакан воды. […] Приверженцы ее утверждают, что теория эта - марксистская. Спасибо за такой "марксизм", который все явления и изменения в идеологической надстройке общества выводит непосредственно, прямолинейно и без остатка исключительно только из экономического базиса. Дело обстоит совсем не так уж просто.

[…] Но разве нормальный человек при нормальных условиях ляжет на улице в грязь и будет пить из лужи? Или даже из стакана, край которого захватан десятками губ? Но важнее всего общественная сторона. Питье воды - дело действительно индивидуальное. Но в любви участвуют двое, и возникает третья, новая жизнь. Здесь кроется общественный интерес, возникает долг по отношению к коллективу». 

Владимир Ленин с женой Надеждой Крупской.

В конце 20-х начинается возврат к более консервативному восприятию отношений мужчины и женщины. В 1926 году нарком просвещения Анатолий Луначарский выступает с докладом «О быте», в котором критикует отношение молодежи к половому вопросу: «..любовь не должна быть повседневностью, "стаканом воды", а чтобы она была поднята на должную высоту, до чего–то чрезвычайно значительного. Такую любовь считает утонченной Энгельс, когда пишет об этом в своей книге о семье и государстве; такую любовь, когда мужчина говорит: я люблю эту женщину и никакую другую, с ней я могу построить свое счастье, я принесу для нее величайшие жертвы, только с ней я могу быть счастлив. Когда женщина говорит: я люблю этого мужчину, это мой избранник, — тогда любовь не является повседневностью, развратом». В том же году Николай Бухарин, член Центрального Комитета, одного из важнейших партийных органов выступил с речью «Борьба за кадры» в которой призвал создать для комсомола моральный кодекс и особенно бороться с «половой распущенностью».

Сексуальная свобода 1920-х становилась опасной для государства. С 1920 года аборты были легализованы и проводились бесплатно, что привело к резкому росту их количества. Институт брака и материнства разлагался: когда беременность не удавалось прервать, женщина могла отдать ребенка в детский дом, но и они уже были переполнены. СССР тяжело боролся с проблемой беспризорности: войны, революции и экономический кризис привели к тому, что уже в 1922 в детских домах оказалось около полумиллиона детей. Другие оказывались на улицах и становились преступниками.

Беспризорные дети Самарской губернии в 1920-е годы.

Возвращение к старой морали

Власть начала ужесточение системы с морального порицания: после выступлений высокопоставленных партийцев, осуждавших распущенность, к делу подключились местные органы власти и самоуправления. Личная жизнь стала общественной – если человек вел себя неподобающе по мнению коллег или начальства, или если они узнавали о разладе в семье, ситуация выносилась на рассмотрение общего собрания. Собрание проводили по месту работы или в партийных организациях. В ходе собрания участники пытались «вразумить» оступившегося или помирить супругов. Поводом для обсуждения могло стать почти что угодно: измена, ссоры и даже просто «легкомысленное» поведение. Например, в 1935 году на одном из Ленинградских заводов из комсомола исключили молодого слесаря, за то, что он «гулял одновременно с двумя», а другой работнице сделали выговор за «излишнее увлечение танцами и флиртом». Любое проявление безнравственности могло грозить исключением из партии, так что особенно осторожно к выбору второй половины подходили партийцы, чья жизнь проходила на виду. 

Кроме того, регистрация развода стала очень дорогой процедурой и плата возрастала многократно после первого развода. В послевоенные годы на последних страницах газет, рядом с объявлениями о новых постановках в театрах и цирках, была отдельная колонка, публиковавшая информацию о разводах: «Гражданин Потапов Михаил Петрович проживающий по адресу […], возбуждает дело о разводе с гражданкой Потаповой Марией Павловной проживающей по адресу […]. Дело подлежит рассмотрению в народном суде». 

Массовая культура тоже утверждает новые нормы личной жизни. В кинематографе герои, не отличающиеся постоянностью в любовных отношениях, изображаются либо отрицательными персонажами, как предатель и насильник Марк из знаменитого фильма «Летят журавли», либо людьми которых никто не любит из-за дурного характера несмотря на красоту, как красавица Анфиса из культового фильма «Девчата». 

Анфиса из фильма «Девчата» и Марк фильма «Летят журавли».

Без объявления в СМИ аборты сделали платными в начале 30-х годов. В 1936 они были и вовсе запрещены, за исключением случаев тяжелых заболеваний (запрет был отменен в 1955 из-за большого количества подпольных абортов, которые стоили женщинам здоровья или жизни).