Немцы, которые стояли во главе дипломатии Российской империи

В середине XIX века около 80% должностей в Министерстве иностранных дел занимали немцы. Хотя речь идет в том числе о мелких должностях, были среди выходцев из немецких земель и крупные фигуры — вплоть до руководителей внешнеполитического ведомства.

Андрей Остерман

Генрих Иоганн Фридрих Остерман

Вестфалец Генрих Иоганн Фридрих Остерман начал свою карьеру на дипломатическом поприще простым клерком — владея латинским, немецким, французским, голландским, итальянским и русским языками, он занимался ведением иностранной переписки и переводами. Первым серьезным поручением Остермана стало извещение польского короля о взятии Риги в ходе русско-шведской войны. За ним последовали поездки в Пруссию и Данию: необходимо было убедить эти страны активнее включиться в конфликт.

В дальнейшем немец выполнял поручения в ряде европейских государств и участвовал в нескольких мирных переговорах — с Турцией и Швецией. Последние растянулись на долгие годы. В 1718-1719 годах прошел Аландский конгресс, на котором Остерман официально стал вторым, а на деле и первым лицом российской делегации, умело налаживая контакты со шведской стороной во время неформальных встреч. В 1721 войну завершил Ништадтский конгресс, на котором Остерману удалось добиться более выгодных для России мирных условий — например, оставить за Российской империей город Выборг.

Настоящего расцвета вестфалец достиг во время эпохи дворцовых переворотов, пережив четыре смены власти (а если считать не только переходы престола от одного монарха к другому, но и смену регентов, то даже пять). Долгое время Остерман фактически руководил внешней политикой страны, с 1734 по 1740 — как глава Коллегии иностранных дел. Он стал автором союза с Австрией, определившего направление внешней политики России на многие годы, а также заключил Белградский мирный договор с Турцией. Одновременно с этим Остерман поддерживал союзы с другими европейскими странами — Пруссией, Великобританией и Данией.

Примечательно, что в будущем внешнюю политику России возглавил и сын Остермана — Иван Андреевич (при Екатерине II). Однако его 16-летнее руководство не было столь успешным: Остерман-младший, по свидетельствам современников, выполнял скорее декоративные функции, не имея реального влияния на международные отношения.

Карл Нессельроде

Карл Васильевич Нессельроде

О Нессельроде многие современники отзывались с явной неприязнью, упрекая в отсутствии патриотических чувств к России, скудоумии и прочих недостатках. Со временем эта точка зрения захватила и историческую науку. Сегодня, однако, звучат призывы к пересмотру отношения к этой фигуре. Некоторые исследователи указывают на былое невнимание к положительным отзывам о Нессельроде, а также к тому, что в своих письмах, например, политик выражал весьма теплые чувства к своей стране. 

До того как возглавить внешнюю политику империи, Нессельроде активно исполнял дипломатические функции при Александре I (а после смерти последнего при его брате Николае I) во время русско-прусско-французской войны 1806–1807 гг. и российских заграничных походов 1813–1814 гг. Идея о начале таких походов для окончания войн с Наполеоном и освобождения Западной Европы самому Нессельроде и принадлежала. Его подпись стоит на многих соглашениях этого времени, связанных с борьбой европейских держав против Франции, а также на Парижском мирном договоре. Кроме того, немец принимал участие в Венском конгрессе 1814–1815 и всех конгрессах Священного союза.

В 1816 году Нессельроде стал управляющим иностранной коллегией. Параллельно с ним, чтобы создавать равновесие между разными политическими позициями, иностранными сношениями ведал другой политик — Иоанн Каподистрия, будущий первый президент Греции. Однако в итоге именно Нессельроде, завоевав благосклонность императора, остался единоличным главой ведомства. Его рекорд — 40 лет на этом посту — пока не удалось побить ни одному министру иностранных дел. 

В политике Нессельроде придерживался проавcтрийского курса: не последнюю роль в этом сыграли близкие отношения с австрийским канцлером Меттернихом. Кроме того, будучи консерватором, Нессельроде выступал за борьбу с революционными течениями в европейских странах. Его главным просчетом стала неверная оценка международных отношений накануне очередной войны с Турцией — поражение России в этом конфликте окончило и карьеру немца. 

Владимир Ламздорф

Владимир Ламсдорф

Пересмотру со временем подвергается и фигура Ламздорфа, министра иностранных дел при Николае II с 1901 по 1906 год (срок, сравнительно стандартный для Российской империи начала 20 века). Еще при своем наставнике Николае Гирсе Лаздорф имел полный доступ ко всей информации о внешней политике страны — даже к секретным сведениям. За обширнейшие знания его даже называли «ходячим архивом» министерства.

В политике, по свидетельствам историков, немец «предпочитал макиавеллизму искренность и открытость». Те же качества отмечал в коллеге и его близкий товарищ российский министр финансов Сергей Витте: «Граф был благороднейшим и во всех отношениях порядочным человеком. Умный, бесконечно трудолюбивый... он отлично знал свое дело. Это не был орел, но дельный человек. Он пользовался уважением всех дипломатов, так как если что говорил, то говорил правду».

В отношениях с Европой Ламздорф придерживался принципа равновесия, стараясь балансировать между Германией, Францией и Великобританией. На Дальнем Востоке, который в это время стал одним из регионов особого внимания, также выступал за умеренную политику, что противоречило взглядам самого императора — в итоге влияние Ламздорфа в этом направлении было ограничено. Его предупреждения о рискованности выбранного Николаем II курса были восприняты слишком поздно, когда русско-японская война (1904  – 1905 гг.) стала неизбежной. Ламздорфу оставалось только наладить работу внешнеполитического ведомства в новых обстоятельствах и позднее сгладить последствия поражения.

Активно занимался немец и балканским вопросом, восстановив влияние России в регионе и преодолев несколько опасных местных кризисов, которые могли перерасти в войну. Однако и политика Ламздорфа на Балканах и Ближнем Востоке, якобы слишком пассивная, и само поражение в русско-японской войне, которой немец пытался избежать, стали поводами для критики министра в российских СМИ. В результате борьбы за влияние в кругах власти Ламздорф подал в отставку через некоторое время после ухода своего союзника Витте.