
Почему весь мир знал шахматиста Бориса Спасского?

Он научился играть в шахматы в эвакуации, когда ему было пять лет. Вместе с братом осваивал правила, делал первые ходы – в ожидании, что родители, оставшиеся в блокадном Ленинграде, заберут их из детдома. После войны Борис с головой ушел в шахматы – проводил время в городском парке, где собирались любители игры. Вскоре о нем заговорили не только в СССР, но и за рубежом: в 1955-м Спасский стал первым чемпионом мира среди юношей и самым юным гроссмейстером в истории.

Ему понадобилось несколько лет, чтобы взойти на вершину советского шахматного олимпа – в конце 1960-х его считали одним из самых известных спортсменов СССР. В 1969-м он стал уже чемпионом мира – сумел обыграть Тиграна Петросяна, который на протяжении шести лет удерживал этот титул.

Весной 1970-го любители шахмат следили за матчем века: в Белграде сборная Советского Союза играла против сборной мира. А еще через два года произошел один из самых драматичных поединков в карьере Спасского – матч на звание чемпиона мира с Бобби Фишером в Рейкьявике, о котором был снят фильм с Тоби Магуайером и Ливом Шрайбером «Жертвуя пешкой» (Pawn Sacrifice).
Эксцентричный американец не явился на церемонию открытия, требовал удалить съемочные группы из зала, а после первого проигрыша попросту не явился на следующую партию. В итоге противостояние закончилось победой Фишера, вокруг самого матча появилось множество конспирологических теорий. В том числе о том, что в окружении советского гроссмейстера был шпион, а самого шахматиста подвергали рентгеновскому облучению, из-за чего он потерял концентрацию и не смог выиграть.

В 1976-м шахматист уехал во Францию, но лишь в 1984-м сменил спортивное гражданство. Спасский еще раз стал участником политического противостояния – на матче претендентов в 1977-м встретился с покинувшим Союз Виктором Корчным. История повторялась: как и Фишер, он требовал переноса матча, обвинял советские спецслужбы в использовании гипноза и… в итоге выиграл матч.

Борис Спасский не расставался с шахматами и в преклонном возрасте: писал книги, руководил шахматной школой в Сатке. В истории шахмат он остался, по выражению Анатолия Карпова, эпохой, человеком, чье место в истории этого вида спорта занять невозможно.